Часы на стене отсчитывали секунды, одну за другой. Тикали оглушительно. Казалось, что эхо от движения секундной стрелки распространяется далеко за пределы комнаты, в которой находились двое. Близнецы. Парень, высокий и жилистый, и девушка, хрупкая, словно стекло. Не включая света, они сидели на полу, прислонившись спинами к стеклу панорамного окна, за которым, полный света, жил Нью-Йорк. Так высоко они еще не забирались, предпочитая падать все ниже и ниже, где рамки морали становились все более прозрачными.
Близнецы смотрели в пустоту впереди себя. Полумрак становился гуще по мере того, как на город опускалась тьма. В сентябре темнело быстро, и небо так же быстро волокло холодными и непроглядными сумерками. Нэйтан держал сестру за руку и мягко поглаживал большим пальцем тыльную сторону ладони девушки. Мика сжимала его руку, не в силах пошевелиться. Картинки возможного будущего летели пред ее внутренним взором, и эти мысли не давали ей покоя. Страх неизвестности глушил в ней все остальное. Усталость, голод, сонливость, холод. Их не было вовсе. Лишь мелкая дрожь сотрясала тело периодически, наплывая внезапно, захлестывая с головой.
- Мне это что-то напоминает, - тихо проговорил в пустоту Нэйтан, откидываясь назад и упираясь головой в стекло окна.
Микаэлла молчала. Она прекрасно знала, что брат имеет ввиду. Девушка поджала колени к груди, пытаясь скрыть от Нэйта очередной приступ дрожи в теле, но близнецы на то и близнецы, чтобы чувствовать друг друга даже лучше, чем они чувствовали самих себя.
Скоростное шоссе... Мелькающие здание, по мере приближения к Осло, а затем и к Нью-Йорку, становившиеся все выше и выше, загораживали небо и землю вокруг. Им было по десять. Непривычно страшно было уезжать так далеко от того, что было ей настолько дорого. От красоты фьордов, друзей и от отца. Девочка не до конца могла понять, почему папа так и не смог выздороветь, ведь он был самым-самым сильным. Мама выглядела забитой и усталой. Маленькая Микаэлла жалась к боку брата, дрожа всем телом, страшась неизвестности. Того, что ждет ее там, за сверкающей завесой городских огней, где и неба не видать.
- Нэйт...
- М?
- Как ты думаешь...могло ли что-нибудь в этой гребаной жизни свершиться по-другому? - тихо вопросила девушка в пустоту.
Выглядела седой. Да седой от рождения была, видимо, совпало так. Случайные вспышки навигационных огней тлели в ее неестественно ярких голубых глазах, придавая им зловещий, но, в то же время, неуместно потухший вид.
- Хотел бы я в это верить, - со вздохом ответил ей брат, повернув голову в ее сторону, - да невезучие мы с тобой, что поделать.
Шринкеры они, не шринкеры, по сути своей это ничего не меняет. Конечно, они могли бы сбежать отсюда - не раз так было, но чертов червячок сомнения бередил душу доводами, домыслами и догадками. А если не получится? Что же будет дальше?
В любом из направлений Микаэлла не могла выстроить цепочки возможностей за неимением слагаемых. Все упиралось в одно и то же, и с тяжелым сердцем Мика отдавала себе в этом отчет.
- Ты меня найдешь, если что? - Микаэлла склонила голову набок и кисло полуулыбнулась.
- Как банный лист, - Нэйт даже позволил себе ухмыльнуться, но девушка знала, что его гложат те же самые думы, что и ее, - однако я не склонен думать, что они смогут нас разделить. Захоти они этого, оставили бы меня в тюрячке развлекаться обманками.
И в этом что-то было. Шринкеры как зверюшки, дорогие и экзотичные. Уже толпы психологов, работающих с ними три дня к ряду уверяли, что способности-де - это норма, что так бывает. Но очень уж редко. Так что чем их больше будет под крылом корпорации, тем лучше. И это вселяло хоть какую-то призрачную надежду все же сохранить семью. Себя и брата.
Дверь в комнату открылась. Яркий свет резанул по глазам, и Микаэлла нахмурилась, сощуривая глаза с непривычки. В прямоугольнике света стояли два мужских силуэта, и беловолосая девушка мгновенно напряглась, помятуя о своих страхах. Нэйт тоже словно подобрался, будто готовясь к рывку, но два силуэта не предпринимали никаких попыток силой заставить Микаэллу уйти за собой.
- Чего надо? - глухо огрызнулась беловолосая, совсем не добро поблескивая глазами из-под серебристых ресниц.
- Микаэлла, Нэйтан... Как бы вам объяснить...
- Без вранья, - спокойно проговорил Нэйт, однако и в его голосе сквозила сталь, - нам хватило новостей за последние три дня.
- Так вы про опеку, - один из мужчин почесал затылок, явно не зная, что сказать, и теперь вовсю подыскивал слова, осторожно подбирая их, дабы не провоцировать близнецов на проявление своих способностей, - ну, теперь мы фактически в вашем подчинении тоже. Вы только поймите, что ничего плохого с вами не случится. И ничего против вашей воли делаться не будет.
Микаэлла хотела спросить, мол, где гарантии, но Нэйтан уверенным взглядом, коий она успела поймать, осадил ее пыл.
- Так чего вы хотите? Обзорную экскурсию провести?
- Что-то типа того, - смешок в его голосе вызвал в Микаэлле чувство сродни раздражению, - просто хотелось бы познакомить вас с некоторыми людьми. Новые знакомства, они всегда помогают адаптироваться.
Нэйтан, пожевав губами, неохотно встав, потянул следом за собой сестру. Микаэлла, ничего не понимая, смотрела брату в лицо, однако, когда он пошел к психологам, девушка последовала за ним.
- Ты чего удумал? - зашипела она ему в спину.
- Угрюмо волком можно сидеть вечно, продумывая то, что было бы. В любом случае, я смогу тебя найти.
- Это ты меня кидаешь так, я не поняла?
- Мы "дома". Придумай, что тебе хотелось бы сделать, - Нэйт растянул губы в хитрой улыбке. Подобравшись, Микаэлла хотела было что-то возразить, однако один из мужчин преградил ей дорогу, разделяя близнецов собой. Нэйтан пошел по коридору вправо с провожатым. Другой же мужик, поведя рукой в противоположную сторону, терпеливо ждал, пока Микаэлла решится выйти на свет. Недоверчиво косясь на него, девушка осторожно, словно зверь на открытой местности, вышла в коридор.
Свет явил миру хорошо сложенную девушку, одетую в черные леггинсы, черную майку-борцовку и в спортивные кроссы. Длинные волосы были убраны в высокий хвост, и теперь конец этого хвоста покачивался в такт ходьбе, пока Микаэлла шла вперед.
Громадаиз стекла и бетона высилась над городом, словно монолит, ответвляясь зданиями поменьше. Что в них находилось, Мика и знать не знала, да и не хотела, собственно, уверяя себя, что все это ненадолго. За стеклянными дверьми ряды кабинетов. Наконец, когда они пришли к одной из дверей, провожатый открыл ее картой ключом и повел рукой внутрь небольшого конференц-зала.
- Это еще зачем? - недоверчиво проговорила Мика, поворачиваясь к психологу лицом.
- Ты просто подожди, она сейчас подойдет, - он прикрыл дверь, и беловолосая услышала его удаляющиеся шаги.
Микаэлла шумно выдохнула. Здесь и вправду не собирались удерживать их насильно. Привязали юридически, а так даже дверей не запирают. В пустой комнате было тихо. И часов не было. После прослушивания тиканья несколько часов к ряду, этого стало даже не хватать. Девушка оперлась поясницей о край стола.
"Она"... Очередной психолог ли, призванный ковыряться в ее мозгах, прекрасно зная, что ничего нового Мика им не поведает? Слишком уж личными были ее тайны и фобии, чтобы можно было ими делиться.
Дверь открылась неожиданно, и Микаэлла вздрогнула всем телом, упираясь взглядом во вновь пришедших. Рослая и сильная взрослая женщина вталкивала к Мике девушку, огненно-рыжую, слишком яркую для этой стеклянно-стальной обстановки. Судя по раскрасневшейся коже, девушка была явно занята чем-то физически тяжелым. От нее явно веяло жаром разогретого тела. Беловолосая слегка прищурила глаза.
- Мы решили, что вам стоит познакомиться.
"Только зачем?"
- Хелен Рейнхильд. Кажется, нам придется поработать вместе. Откуда ты?
- Поработать? - у Микаэллы это вырвалось непроизвольно, однако, взяв себя в руки, беловолосая осторожно продолжила: - Я Микаэлла. Из Норвегии.
Раскрывать себя до конца... Микаэлла просто не могла себе этого позволить. Словно роскошь, не привыкла ею делиться. Тем более сейчас.

Хелен говорила с различимым оттенком, резким, хлестким. Таков говор был, обычно, у эмигрировавших немцев, долгое уже время пробывших в Америке. Микаэлла свела тонкие брови, осмысливая каждое слово, произнесенное рыжеволосой девушкой. Сумбур ее, Микаэллы, здесь появления все никак не мог выйти из головы. Разве они не думали над тем, что Мика, будучи шринкером расчетливым, холодным и стойким, просто может разнести здесь все до осколочка без зазрения совести и, забрав брата под белы рученьки, спокойно уйти? Продолжая жизнь на обочине, в тени, но в тщеславии и иллюзии непобедимости своей. Все практически так, как сказал тот ирландец в участке. Перефразировано, но смысл сути не теряет. Вспоминая этот разговор, Микаэлла внутри себя ухмыльнулась. Трикстер знал, куда лезть.
Хелен охотно раскрывалась перед норвежкой, рассказав ненароком (или вовсе специально) о своих способностях, и Эванс прониклась мыслью о том, что их свели вместе не случайно. Но мысль запоздалая, не давшая поймать себя за хвост, ускользнула из ее разума, витая где-то под потолком конференц-зала, выжидая нужного момента. Шринкер, значит. Мысль о побеге враз утеряла всю свою прелесть. При все везучести, в которую беловолосая после провала и не верила более, Микаэлла нутром чуяла, что не сбежит без потерь. А учитывая то, что нужно найти еще и Нэйтана, фактически полностью утрачивала весь свой смысл. Да и от агентов Нейрокорпа уже не сбежать - "папа" отыщет везде.
- Шринкер, - эхом повторила за Хелен Мика, давая той ответ на заданный вопрос, - лучше пусть так, чем без способностей.
Гнить бы ей уже в земле давно, так что Микаэлла была благодарна высшему проведению за то, что не оставил ее беспомощной тогда. Подаренная жизнь была слишком низкой ценой за такое бремя. Выдохнув, Микаэлла поежилась, растирая предплечья, будто от холода. На самом деле старалась избавиться от мурашек, стайками касающихся кожи от ужасных воспоминаний из разрушенной юности.
Итак, Рейнхильд пирокинетик. Шринкер, силой мысли повышающий движение молекул, разогревающий необходимое пространство до возникновения искры. Контролирующий пламя. Все-таки физику Эванс еще в школе учила хорошо, кто знает, что могло бы из нее получиться, не пойди она по кривой дорожке. Опасная и редкая, такая же как и она, но полная ее противоположность. По ее собственным словам, Хелен импульсивная, вспыльчивая. Огонь накладывает свой отпечаток. Когда как Микаэлла была вечно скована скандинавскими льдами, холодная, ждущая, неторопливая, рассудительная и смертоносная. Противоположности, как полюса магнитов, сближаются и дополняют друг друга.
А не эксперимент это? А что, наличие идеального оружия никогда не было лишним. Отсюда необходимо личностное сближение, некий эмоциональный симбиоз. Однако люди тут не тупые работают. Игра эта рассчитана на несколько ходов вперед.
- Не сказать, чтобы очень, - Мика улыбнулась рыжей слабо и вымученно. Придя к определенным выводам, Эванс для себя решила, что было бы довольно интересно пронаблюдать за всем этим от первого, так сказать, лица. Чем крупнее игра, тем больше куш, это она усвоила, еще будучи наемницей, - и я не прочь прогуляться, да.
Они вышли из конференц-зала в коридор, по которому еще несколько минут назад Мика вышагивала в сопровождении специалиста. Теперь же в коридоре было пусто. Их приглушенные шаги гулко отскакивали эхом и терялись где-то вдали, не встречая на своем пути каких-либо препятствий. Быстро оглядев пространство, взгляд беловолосой привычно уловил крошечные точки камер в стенах. Хищно ухмыльнувшись, беловолосая прошла чуть вперед и вскоре поравнялась с Рейнхильд. Рыжеволосая была несколько ниже Мики, однако недооценивать пирокинетика было чревато. Разницу, хоть и небольшую, в росте она могла компенсировать психофизической силой, о которой беловолосая еще была не в курсе, хотя что-то внутри подсказывало, что это всего лишь вопрос времени.
- Эм...Хелен, - решившись нарушить тишину, Микаэлла первой начала говорить, - мне было бы интересно узнать, чем занимается...корпорация. И как долго ты здесь работаешь?
О Нейрокорпе Мика была наслышана, предусмотрительно обходя корпорацию стороной. Влиятельная, корпорация имела широкую сеть осведомителей и информаторов различных мастей, хотя сама с ними не сталкивалась ни разу - слишком была высока вероятность засветиться. Ходили слухи, хреновые, должно признать, посему близнецы, предпочитая тень славе, старались не попадаться серьезным дядям на глаза, да и дел с ними связанных не брали никогда.